В моих глазах он навсегда останется сумасшедшим революционером. В культурной жизни Мурманска. Я говорю ему: «Вам 27 лет всего было. Вы понимали, куда вас, английского дирижера и первую скрипку Датского национального оркестра радио и телевидения, несло? В Мурманск, на север России, на край земли, где традиций симфонической музыки по сути не было». А он смеется: «Я понимал, что Мурманск - это не Лондон и не Берлин. И не Нью-Йорк».
Вопрос головы и сердца
10 лет назад с легкой руки Дамиана Йорио в Мурманске появился филармонический оркестр. И уже через полгода Мурманск прогремел совместной с Норвежской Национальной оперой постановкой «Тоски» Пуччини. Потом на мурманской сцене было еще около десятка собственных и совместных с норвежцами оперных спектаклей. Большинство - уже без Дамиана, который уехал работать в Европу. Но мурманский оркестр, как ребенка, которого родил и поставил на ноги, время от времени навещал. Он говорит: «Развитие - это не только вопрос денег. Это, скорее, вопрос головы и сердца».
Наша беседа с ним, прилетевшим на десятилетний юбилей оркестра, началась так.
— Дамиан, 10 лет назад, когда вы приехали в Мурманск создавать оркестр, вам и квартиру поначалу нашли плохонькую, и зарплату положили крошечную. Почему не развернулись и не уехали?
— Я, когда начал работать в Мурманске, понял, что здесь не такая простая ситуация, как могло бы показаться. Я к тому времени жил в России уже несколько лет, у меня было много русских друзей. И я был не таким уж и наивным. Уже на многое успел в России посмотреть, многое узнать.
В Мурманске тогда была странная ситуация. Бюджета на создание оркестра такого уровня не было. Но было желание его создать. Я это желание видел, чувствовал. И вот оно, пожалуй, стало основополагающим.
Мне было интересно создать свой оркестр, я к тому времени был уже очень опытным музыкантом, работал в Европе, с европейскими оркестрами.
— Вы авантюрист по натуре?
— Ну да, я авантюрист. Мне нравится рисковать. И этот проект был большим риском для меня. Ведь Мурманск - очень далеко от Англии. Это раз. А два - да, я получал российскую зарплату, как и любой российский музыкант.
— Какая была зарплата?
— 12-13 тысяч рублей, наверное. Но в Мурманске все же тогда дело было не в деньгах. Я приехал сюда еще студентом Петербургской консерватории. Начал общаться с людьми и испытал, если так можно сказать, позитивный шок. Уровень культуры многих мурманчан был гораздо выше и глубже, чем был у меня. У вас очень хорошее образование. И очень образованные люди. Здесь была ценность культуры, оставшаяся еще с советских времен. Я видел каждый концерт - мурманская публика была просто голодная. Это был такой музыкальный голод.
А потом - культурный мир и политика всегда в очень непростых взаимоотношениях. Потому что мы получаем деньги, но мы их не приумножаем. Мы просто даем то, что нельзя купить. Это сердце, это душа, это развитие культуры, развитие общества. Это ценности, которые никогда не измеришь деньгами.
После Мурманска быть главным дирижером в любом городе мира мне стало гораздо легче.
Ценности большого города
— Знаю, вас за границей часто спрашивают о Мурманске. Что рассказываете?
— За границей знают, что Мурманск - это ледокольный флот. Подводные лодки. Трагедия субмарины «Курск». И почему-то - белые медведи. И никто не знает, что здесь такой большой город, что он на самом деле из себя представляет. Что здесь очень высокий уровень культуры, высокий потенциал. Вот я об этом рассказываю. Я тоже раньше слышал о Мурманске только то, что тут подлодки, что тут ядерные отходы, оружие. Даже мои родители сказали: «А может, не поедешь в этот Мурманск?».
— Сейчас, в 10-летний юбилей своего оркестра, есть о чем жалеть?
— Есть о чем. Музыканты оркестра по-прежнему трудятся на двух-трех работах. Иначе семью не прокормить. Мне жаль, что я приехал через 10 лет, а ситуация совершенно не изменилась. Лично мне жаль, что они работают так много за такие маленькие деньги. Очень надеюсь, что ваши власти все-таки не забывают о ценностях культуры. И о том, что культура - это лицо города, показатель развития общества. Ведь Мурманск - это не только «Курск» и рыба.
Рождественское решение по-английски
— Вы рассказывали, что свое самое необычное Рождество вы встретили именно в Мурманске. 25 декабря 1999 года сдавали своеобразный экзамен - первый концерт с Мурманским филармоническим оркестром. Потом пили шампанское с водкой.
— Да, это был такой праздничный мурманский напиток. А на родине, в Англии, мы пьем обычно красное вино. Мой папа - итальянец, поэтому мы вино предпочитаем за праздничным столом.
— Как отметите это Рождество?
— Соберемся в Англии вместе с родителями за праздничным обедом. На столе - рождественский гусь, пирожные, традиционный английский рождественский пудинг. И другая вкуснятина. Моя мама может приготовить любое блюдо, она очень хорошо готовит. И вообще она очень хорошая мама.
— Она вас вместе с папой заставляла в детстве играть на скрипке, а вы не хотели.
— Если бы они не заставляли меня тогда, я бы не стал музыкантом. Конечно, особенно в 15-16 лет - мне не на скрипке играть хотелось, а удрать на улицу с друзьями. Но я сейчас очень благодарен родителям за то, что они меня тогда заставляли играть. И очень благодарен за то, что они не настаивали впоследствии на профессии музыканта. Я сам ее выбрал.
— Англичане тоже загадывают на Рождество желание?
— У нас в Рождество принимают решения, которые нужно выполнить в новом году. Это традиция. Говорят: в новом году я буду...
— А вы что себе обычно говорите? В новом году я буду...
— Я буду счастлив. И все.
Анжелика КОВАЛЕВА.
Опубликовано: «Вечерний Мурманск» от 21 декабря 2009 года.
Комментарии к теме
Dorogie moi myzikanti!!! Neyzeli yze 10 let prochlo? J pozdravlju vsex ,kto stojl y istokov osnovanij orkestra i nachego dorogo Damiana za ego samootverzennost i potrjsauchee trydolubie. J pomnu vas vsex i ochen skychau .Violetta
газета «Мурманский вестник»
